Брат мой, ящер - Страница 43

Когда его многотиражка закрылась вместе с заводом и советской властью в девяносто первом, он долго метался в поисках источника пропитания: ездил челноком в Турцию, пытался организовать свой ПИФ — паевой инвестиционный фонд, но желающих доверить ему свои деньги так и не нашел. Вот тогда-то увидел он в «Комсомолке» рекламу некоего белого мага в пятом поколении, который мог все, и сразу же направился по указанному адресу. Маг оказался маленьким щупленьким человечком, который с опаской посматривал на крутые плечи посетителя, и скороговоркой нес какую-то околесицу о великом его будущем. Ахтырцеву показалось, что он был магом не в пяти поколениях, а стал им пару дней назад. Впрочем, тогда, в начале девяностых, столько людей было сбито с толку неожиданными переменами в жизни страны и их собственной, что маги и гадалки легко становились главной и направляющей силой общества. Вместо КПСС, улыбался Ахтырцев при этой мысли.

Вернулся он от мага в пятом поколении под огромным впечатлением. Если уж этот шибздик с еле ворочавшимся языком мог позволить себе длинноногую секретаршу, то ему, бывшему редактору многотиражки, грех было не попробовать свои силы.

Первого посетителя он запомнил на всю жизнь: маленькая женщина с испуганными глазами втягивала птичью свою голову в плечи и бормотала какой-то вздор о неверном муже. На мгновенье Ахтырцев испугался — язык словно прилип к гортани. Что сказать этой пигалице? Что от нее не только муж, собака голодная — и та ушла бы от отвращения. Собственный страх вдруг привел его в ярость. Снова таскать из Истамбула разлезающиеся по швам полосатые тюки, набитые всякой дрянью? Никогда. Ярость заставила его закричать, и посетительница чуть не упала со стула от ужаса. Иди, возвращайся, гремел он, и Всевышний пребудет с тобой. И что-то такое еще в том же роде, чего потом он вспомнить никак не мог, сколько ни старался. Женщина благодарно совала ему деньги, кланялась и испуганно пятилась к двери.

Постепенно он привык кричать на своих клиенток, и почему-то его яростные выкрики производили на них впечатление. Так родился сначала просто маг, а потом и великий белый маг. Квартиру для приема клиентов он снял в центре, хотя с трудом удержался от того, чтобы не врезать хозяину по физиономии — такую бандитскую цену он заломил. Но квартира была хороша, место — еще лучше, и, стиснув зубы, он согласился. И не жалел. Его сожительница Вероника — с женой он расстался одновременно с началом своей новой карьеры, как он любил выражаться — устроила интерьер в восточном стиле, с множеством ковров и легким запахом экзотических курений.

Года через два после начала практики он начал называть себя в рекламе «великим белым магом», а потом и председателем Великого братства белых магов. Девицы в отделах приема объявлений в газетах и журналах, куда он приносил свои объявления, пробовали было ухмыляться, читая их, но потом встречались глазами с глазами Ахтырцева, и лица их испуганно вытягивались. За те деньги, что он платил за рекламу, иногда думал он, все отделы рекламы и объявлений должны были бы вставать по стойке смирно при его появлении. Да, зарабатывали эти газетенки суммы, которые раньше показались бы редактору многотиражки фантастическими. Это тебе не статьи об обмене опытом и укреплении трудовой дисциплины. Впрочем, он зарабатывал еще больше. В последнее время он еще специализировался на лечении. Тут фокус был в том, что клиента нужно было убедить ни на йоту не отступать от предписанного лечения. А уж как запутать и как предписать то, что выполнить при всем желании было почти невозможно, это он знал. Так что обратно за деньгами приходили единицы.

Все шло хорошо, но в последнее время его тревожили слухи о какой-то новой необыкновенной ученой-целительнице. И якобы не только она сама лечит одной лишь силой божьих заповедей, но и целая армия ее помощников практикует вместе с ней. Причем — что было неприятнее всего — бесплатно. Вздор это или не вздор, но он сразу почувствовал опасность своим обостренным от многолетней практики чутьем. А когда вплотную столкнулся с тем, что две его особо выгодные клиентки бросили его, заявив, что их вылечила подлинная волшебница, да еще доктор наук, настоящий доктор наук, добавила одна из них с ядовитой ухмылкой, да еще, в отличие от некоторых, добавила вторая с еще более ехидной усмешкой, бесплатно, великий белый маг понял, что столкнулся с настоящей опасностью. Репутацию целителя он создавал годами. Но ломать — не строить. И эта проходимка-ученая могла запросто разрушить все его благосостояние. Что она, собственно, уже и начала делать. Он буквально зарычал от переполнявшей его ненависти, и Вероника, тихонько проскользнув в комнату, испуганно посмотрела на председателя.

Надо было что-то делать. Сорняки надо выкорчевывать в зародыше, пока они не заглушили настоящее растение. И председатель погрузился в напряженное раздумье.

Подполковник Кремнев никак не мог усидеть за своим столом. Каждые несколько минут он вскакивал и начинал ходить по кабинету. «Боже, как мы не замечаем простых маленьких радостей жизни», — думал он. Только что он должен был при каждом шаге привычно подавлять боль в ноге, лишь изредка забывая о ней. А теперь — он пять раз подпрыгнул на месте, и лицо его расплылось в широченной блаженной улыбке — боли не было и в помине. Равно как и в шее. Просто чудо сотворила с ним Ирина Сергеевна Кипнис. Но профессия следователя учит человека доверять доказанным фактам, какими бы странными они ни казались. А выздоровевшие мгновенно нога и шея были более чем доказанными фактами. Доказанными не на бумаге, а блаженным ощущением здоровых мышц и нервов.